Неточные совпадения
Еще с горы открылась ему под горою тенистая, уже скошенная часть луга, с сереющими рядами и
черными кучками
кафтанов, снятых косцами на том месте, откуда они зашли первый ряд.
Завернутые полы его
кафтана трепались ветром; белая коса и
черная шпага вытянуто рвались в воздух; богатство костюма выказывало в нем капитана, танцующее положение тела — взмах вала; без шляпы, он был, видимо, поглощен опасным моментом и кричал — но что?
Студент университета, в длинном, точно
кафтан, сюртуке, сероглазый, с мужицкой, окладистой бородою, стоял среди комнаты против щеголевато одетого в
черное стройного человека с бледным лицом; держась за спинку стула и раскачивая его, человек этот говорил с подчеркнутой любезностью, за которой Клим тотчас услышал иронию...
Лицо у него от загара и пыли было совсем
черное, глаза ушли под шапку, только усы и борода, точно из овечьей бело-золотистой, жесткой шерсти, резко отделялись от темного
кафтана.
— Ишь, ловкий какой! — говорил раскачивавшийся на сытой кобыле
черный мужик с лохматой, никогда нерасчесываемой бородой ехавшему с ним рядом и звеневшему железными путами другому старому худому мужику в прорванном
кафтане.
Этот темно-коричневый
кафтан, прикосновение к которому, казалось, превратило бы его в пыль; длинные, валившиеся по плечам охлопьями
черные волосы; башмаки, надетые на босые загорелые ноги, — все это, казалось, приросло к нему и составляло его природу.
Его сердитое лицо с черноватою бородкой и
черными, как угли, глазами производило неприятное впечатление; подстриженные в скобку волосы и раскольничьего покроя
кафтан говорили о его происхождении — это был закоснелый кержак, отрубивший себе палец на правой руке, чтобы не идти под красную шапку. […чтобы не идти под красную шапку — то есть чтобы избавиться от военной службы.]
Когда Вихровы приехали в усадьбу Александра Ивановича и подъехали к его дому, их встретили два — три очень красивых лакея, в самом деле одетые в
черные черкесские чепаны. [Черкесские чепаны —
кафтаны, поддевки.]
И снова очутился Максим на коне, среди зеленого леса. Как прежде, Буян прыгал вокруг коня и весело смотрел на Максима. Вдруг он залаял и побежал вперед. Максим уже схватился за саблю в ожидании недоброй встречи, как из-за поворота показался всадник в желтом
кафтане с
черным двоеглавым орлом на груди.
Черную рясу заменил он желтым становым
кафтаном, стеганным полосами и подбитым голубою бахтой.
Многие из них пировали у Вяземского. Они сидели за кубками и пели удалые песни. Услышав звон, они вскочили и надели
черные рясы поверх богатых
кафтанов, а головы накрыли высокими шлыками.
Он хотел даже обратить дворец в монастырь, а любимцев своих в иноков: выбрал из опричников 300 человек, самых злейших, назвал их братиею, себя игуменом, князя Афанасия Вяземского келарем, Малюту Скуратова параклисиархом; дал им тафьи, или скуфейки, и
черные рясы, под коими носили они богатые, золотом блестящие
кафтаны с собольею опушкою; сочинил для них устав монашеский и служил примером в исполнении оного.
Вот старик Базунов, его вели под руки сын и зять; без шапки, в неподпоясанной рубахе и
чёрном чапане [Крестьянский верхний
кафтан — вост. азям; чапаном зовут и сермяжный, и синий, халатом или с борами, и даже полукафтанье — Ред.] поверх неё, он встал как-то сразу всем поперёк дороги и хриплым голосом объявил на весь город...
Прыгая через грязь, спешно бежали в разные стороны мужчины и женщины, полы чуек [Чуйка — долгий, суконный
кафтан халатного покроя, армяк или шуба без висячего ворота, с халатным, косым воротником, иногда с
чёрными снурами и кистями — Ред.] и юбки развевались, как паруса, и люди напоминали опрокинутые ветром лодки на сердитых волнах озера.
Впереди всех, в провожании двух стремянных, ехал на сером горском коне толстый барин, в полевом
кафтане из
черного бархата, с огромными корольковыми пуговицами; на шелковом персидском кушаке, которым он был подпоясан, висел небольшой охотничий нож в дорогой турецкой оправе.
Одет он был в синее суконное полукафтанье и подпоясан красной шерстяной опояской; обыкновенная войлочная шляпа, какую носили все рабочие, пестрядевая рубаха, ворот которой выставлялся из-под воротника
кафтана, и
черные кожаные перчатки дополняли костюм Авдея Михайлыча; судя по поклонам попадавшихся навстречу рабочих, плотинный играл видную роль на фабрике.
Едет человек, с бородой, в синем ли,
черном ли
кафтане, на сытой лошади, один сидит в ящике: только взглянешь, сыта ли лошадь, сам сыт ли, как сидит, как запряжена лошадь, как ошинена тележка, как сам подпоясан, сейчас видно, на тысячи ли, на сотни ли мужик торгует.
И ее
черные глаза впились в мой верблюжий
кафтан с разводами на полях, какие носят приискатели. Казалось, человек в таком
кафтане в особенности не мог рассчитывать на ее снисходительность.
На нем был длинный,
черный, очевидно праздничный
кафтан на меху, надетый нараспашку.
Седоки, очевидно, были «почетные». Ямщик был в «параде», то есть в
черном армяке и в шляпе с огромной бляхой. Рядом с ним сидел молодой еврей в долгополом
кафтане, перевязанном в талии белым платком. Из-под закинутой почти на затылок круглой шляпы виднелись пейсы.
И долго юноша над ним
Стоял раскаяньем томим,
Невольно мысля о былом,
Прощая — не прощен ни в чем!
И на груди его потом
Он тихо распахнул
кафтан:
Старинных и последних ран
На ней кровавые следы
Вились,
чернели как бразды.
Он руку к сердцу приложил,
И трепет замиравших жил
Ему неясно возвестил,
Что в буйном сердце мертвеца
Кипели страсти до конца,
Что блеск печальный этих глаз
Гораздо прежде их погас!..
И вырезался из-за
черной, как бы ощетинившейся, лесной окраины золотистый луч солнышка и облил ярким светом, как снег, белое платье красавицы и заиграл переливчатыми цветами на синем
кафтане и шелковой алой рубахе Алексея.
Двое судей в верблюжьих
кафтанах. Оба — пьянчуги, из самых отчаянных горлопанов, на отца его науськивали мир; десятки раз дело доходило до драки; один —
черный, высокий, худой; другой — с брюшком, в «гречюшнике»: так называют по-ихнему высокую крестьянскую шляпу. Фамилии их и имена всегда ему памятны; разбуди его ночью и спроси: как звали судей, когда его привели наказывать? — он выговорит духом: Павел Рассукин и Поликарп Стежкин.
Между тем неслышными шагами вошел в комнату старичок, едва ли не семидесятилетний, худощавый, бледно-восковой, с серебряным венцом из волос, с редкою седою бородкой, в
черном русском
кафтане, подпоясанный ремнем, — настоящий мертвец, которого требовала к себе земля!
Невысокая бархатная голубая шапка с золотым позументом по швам, с собольим околышем и серебряною кисточкой на тулье, была заломлена набок; короткий суконный
кафтан с перетяжками, стянутый алым кушаком, и лосиная исподница виднелись на нем через широкий охабень, накинутый на богатырские плечи; белые голицы с выпушкой и кисой с костяною ручкою мотались у него на стальной цепочке с левого бока;
черные быстрые глаза, несколько смуглое, но приятное открытое лицо, чуть оттененное нежным пухом бороды, стройный стан, легкая и смелая походка и приподнятая несколько кверху голова придавали ему мужественный и красивый вид.
Он нервно затеребил поля своего простого,
черного сукна,
кафтана.
Невысокая бархатная голубая шапка с золотым позументом по швам, с собольим околышем и серебряной кисточкой на тулье, была заломлена ухарски набок; короткий суконный
кафтан с перетяжками, стянутый алым кушаком, и лосиная исподница виднелись на нем через широкий охабень, накинутый на богатырские плечи; белые голицы с выпушкой и кисой с костяной ручкой мотались у него на стальной цепочке с левого бока;
черные быстрые глаза, несколько смуглое, но приятное открытое лицо, чуть оттененное нежным пухом бороды, стройный стан, легкая и смелая походка и приподнятая несколько кверху голова придавали ему мужественный и красивый вид.
Он хотел даже обратить дворец в монастырь, а любимцев своих — в иноков: выбрал из опричников 300 человек самых злейших, назвал братиею, а себя игуменом, князя Афанасия Вяземского келарем, Малюту Скуратова параклисиэрхом; дал им тафьи или скуфьи и
черные рясы, под коими носили они богатые золотые, блестящие
кафтаны с собольей опушкою: сочинил для них устав монашеский и служил примером в исполнении оного.
На самом Григорие Александровиче был алый
кафтан и епанча из
черных кружев, стоившая несколько тысяч рублей.
Через несколько минут в горницу вошел Яшка. Это был высокий, стройный парень со смуглым лицом и
черными кудрями, шапкой сидевшими на голове и спускавшимися на высокий лоб. Блестящие
черные маленькие глаза светились и искрились непритворным весельем, казалось, переполнявшим все существо Яшки. Он был одет в серый
кафтан самодельного сукна, подпоясанный красным с желтыми полосами кушаком, шаровары были вправлены в сапоги желтой кожи. В руках он держал
черную смушковую шапку.
Он хотел даже обратить дворец в монастырь, а любимцев своих в иноков: выбрал из опричников 300 человек, самых злейших, назвал их братнею, себя игуменом, князя Афанасия Вяземского келарем, Малюту Скуратова параклисиархом, дал им тафьи, или скуфейки, и
черные рясы, под коими носили они богатые, золотом блестящие
кафтаны с собольею опушкою; сочинил для них устав монашеский и служил примером в исполнении оного.
Он хотел даже обратить дворец в монастырь, а любимцев своих в иноков: выбрал из опричников триста человек, самых злейших, назвал их братнею, себя игуменом, князя Афанасия Вяземского келарем, Малюту Скуратова параклисиархом; дал им тафьи, или скуфейки, и
черные рясы, под коими носили они богатые золотые блестящие
кафтаны; сочинил для них устав монашеский и служил примером в исполнении оного.
То же самое сделали и его спутники: Яков Потапович и другой молодой человек, также скромно одетый в
черный суконный
кафтан и такую же шапку.
Одет он был в
черный суконный
кафтан, из-под которого виднелась красная кумачовая рубашка, широкие такого же сукна шаровары, вправленные в мягкие татарские сапоги желтой кожи, с золотыми кистями у верха голенищ.
Одет он был в
кафтан тонкого
черного сукна;
черные же шерстяные шаровары были засунуты в высокие сапоги желтой кожи, красиво облегавшие стройную ногу. Вся его фигура, до белых с тонкими пальцами рук включительно, красноречиво говорила о породе.
Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти,
кафтан и
черный платок.